Ни для кого не секрет, что современная глобальная экономика входит в один из серьезнейших за всю свою историю кризисов. В связи с этим политикам и первым лицам государств необходимы правильные и работоспособные модели, которые бы позволяли адекватно описать происходящие процессы в макроэкономике и показывать пути решения стоящих перед цивилизацией и государствами проблем. Сейчас же качество экономической экспертизы даже от нобелевских лауреатов по экономике не удовлетворяет первых лиц государств. Об этом прямо говорили на одном из недавних экономических форумов в Казахстане. Об этом же свидетельствует и то, что светила западной экономической мысли дружно проспали кризис 2008 года и понятия не имеют, что происходит сейчас и что надо делать.
В настоящее время существуют две школы — политэкономия, которую развивали еще в СССР, и активно продвигаемая западной элитой «экономикс». К слову, в начале перестройки российские вузы получили от Запада гранты за закрытие кафедр политэкономии и на начало преподавания курса «экономикс». Все бы ничего, да вот есть два главных недостатка экономикс. Первый — это табу на обсуждение системных кризисов и конечности капитализма в рамках развиваемой ей модели. Согласно экономикс, капитализм вечен и вечно развивается. Вторым существенным недостатком экономикс является то, что она не обладает признаком системности. Внутренне противоречива, и следовательно не может в полной мере считаться наукой. Т.е. не содержит полной картины, что, впрочем, видно даже из её названия (см. справку). Мало того, что Запад задавил системное экономическое знание в бывшем СССР, он и сам оказался без какой-либо школы, которая могла бы объяснить существующий структурный кризис.
Взгляд на кризис с точки зрения политэкономии, последователями которой являются авторы доклада
Краткая история зарождения, развития и угасания капитализма
Современная модель экономического развития появилась в Европе в 16 веке, когда великие умы того времени поняли, что тот город богаче, в котором больше профессий. Т.е. была осознана связь разделения труда и богатства. Это осознание можно считать моментом рождения современной экономической модели. Через 150 лет Адам Смит, основоположник политэкономии, развил эту мысль и выдвинул тезис о том, что в замкнутой системе разделение труда может расти только до определенного предела. По достижении этого лимита эффективность капитала падает. После А.Смита за развитие теории взялся Карл Маркс, согласно которому, если система подошла к максимальному разделению труда, то она должна расширяться. Таким образом, в силу конечности земного шара (глобализация тоже имеет свои пределы), конечен и капитализм. При всей спорности в некоторых вопросах теория Маркса обладает одним существенным преимуществом перед всеми иными экономическими теориями — это системность. Ни одна другая описывающая экономическую систему модель признаком системности не обладает.
К 19 веку развитие капитализма привело к тому, что образовалось 5 технологических зон, после Второй Мировой войны остались всего две, это были СССР и США. Обе страны смогли расширить свои зоны влияния, обе добились максимального разделения труда на на новых территориях, обе страны ощутили кризис падения эффективности капитала. В СССР это стало ощущаться в шестидесятых годах прошлого века, в США это отразилось дефолтом 1971 года и последующим падением в семидесятые годы.
СССР мог бы победить в гонке систем, так как его падение было более замедленным , чем в США (1971 год — дефолт, отказ от обмена долларов на золото, затем поражение в войне во Вьетнаме. 1973—74 годы — нефтяной кризис, резкий рост цен на нефть и, соответственно, издержек, затем — стагфляция), но западная элита сделала гениальный ход. При том, что расширяться капитализм более не мог (новые рынки были недоступны), оставался один выход — заставить потребителей наращивать потребление. Через наращивание кредитования, а потом уже через инструменты перекредитования долга американская экономика получила колоссальный импульс, который помог ей победить в Холодной войне. Однако колоссальный импульс обратился астрономическими же долгами домохозяйств, небывалыми диспропорциями, когда 50% ВВП приходится на финансовый сектор, гигантскими долгами государства. Все это ставит США перед небывалым вызовом, а науки и инструмента, который бы можно использовать, нет. Политэкономия под запретом, на разговоры о конечности развития наложено табу, экономикс не дает цельной картины мира.
Отсутствие школы на Западе тем не менее не означает невозможность использования политэкономии в нашей стране и моделирования происходящих процессов с прогнозированием их развития. Вкратце выводы Михаила Хазина таковы: механизм, построенный на научно-технической революции заканчивается; в связи с достижением предела в охваченных территориях, населении и разделении труда. инновации перестали себя окупать. Текущий кризис отличается от Великой Депрессии тем, что развиваться больше некуда.
Справка из Википедии
Экономикс (англ. economics «экономическая теория», «экономика») — термин из области экономических наук, относящийся к одному из способов изложения экономической теории и соответствующих учебных курсов. В отличие от известных школ и течений экономической мысли (меркантилисты, физиократы, классическая и марксистская политическая экономия и пр.), экономикс не является самостоятельным, цельным экономическим учением. Не имея, в отличие от вышеназванных, собственной, внутренне непротиворечивой предметно-методологической основы (и не формулируя таковую для развития дальнейших исследований в своих рамках, как учения), экономикс являет собой эклектическую смесь (ср.: econo+mix) сведений, законов, формул и пр., многие из которых выведены в рамках других (часто соперничающих между собой) школ и течений экономической мысли (австрийская, математическая, историческая), и потому при углублённом исследовании могут оказаться взаимно противоречивыми
Продолжение следует.
