Репрессивная история Сибири. Контуры обсуждения темы

Дело в том, что хотя аббревиатура «ГУЛАГ» всем знакома и сразу же вызывает какую-то эмоциональную реакцию, её упоминание сразу же неоправданно сужает тему. Во-первых, история сибирской ссылки восходит к XVI в., и хотя царские этапы в Забайкалье – это вовсе не сталинские этапы в Заполярье,  стоит ли так сразу сужать тематику до ХХ века? Во-вторых,  в самом ХХ веке происходило многое, что не имеет прямого отношения к теме ГУЛАГА: операции ЧК и ОГПУ в 1920-х годах, ссылки раскулаченных крестьян с юга Сибири на север и с запада на восток; депортации народов в Сибирь и последующая их история выживания в этом регионе; ликвидация «сект» и староверческих общин в послевоенное время; использование труда заключенных на различных строительных объектах за всё время существования СССР; судьба спецпоселений и полузаброшенных после ликвидации лагерей посёлков; и всё это – не говоря уже собственно о самом ГУЛАГ НКВД СССР. Поэтому я предлагаю ввести специальное «рамочное» понятие «репрессивная история», чтобы точнее задать предмет дальнейших обсуждений. Репрессивная история Сибири – история государственного насилия на территории Сибири,  увиденная в свете его социальных, культурных, политических и других последствий.

 

В этой теме видны две стороны:

1) сама репрессивная история плохо изучена даже в смысле «первичного» сбора и анализа фактов. Если, скажем,  история сибирской ссылки XIX в. давно обсуждается историками различных направлений, то о таких темах, как депортации, трудармия, «великие стройки» ГУЛАГа до сих по известно мало. Продолжается сбор свидетельских показаний и рассказов, многие важнейшие документы  засекречены либо просто не найдены в архивах, не проведены полевые экспедиции, и т.д. Поэтому продолжается комплексное историческое исследование темы. И в этом исследовании могут и должны принимать участие не только «профессиональные историки», но и те, кто, например, способен записать рассказы своих родственников о том времени  (устная история),  разработать и организовать качественную музейную экспозицию, организовать и провести поисковую экспедицию, и т.д. Требуется лишь, чтобы те, кто каким-то образом включаются в исследования репрессивной истории региона, делали свою работу максимально  качественно и с осознанием ответственности за материал, с которым имеют дело. Поэтому от них требуется знание истории событий в регионе в ХХ веке и представление о том, что происходит в современной исторической науке.

 

Результатами такого исследования, с одной стороны, становятся описания (любые – исторические исследования, художественные произведения), музейные экспозиции, фотографии и фильмы, места памяти (памятники, захоронения), архивы, в т.ч. сетевые (виртуальные), и что угодно ещё. При накоплении таких исследовательских результатов, на мой взгляд, главное к чему нужно стремиться – к их высокому гуманитарному качеству. Это означает, что историческое исследование должно быть выполнено на современном научном уровне, устные воспоминания должны быть качественно расшифрованы и опубликованы (архивированы), музей должен быть интересным и посещаемым, и т.д. С другой стороны, результаты исследований должны приводить к новым и неповерхностным трактовкам этой истории, объяснениям того, что же происходило в регионе в это время и как это предопределило особенности жизни здесь. Эти трактовки, безосновательные без внимательной проработки исторических фактов, должны опираться на самые разные представления о прошлом, о «травме», о репрессиях,  о российском государстве, о народах, о религии  и пр., какие наработаны современной гуманитарной культурой. Сейчас такую аналитическую работу по прояснению смыслов и опыта репрессивной истории в регионе  не ведёт почти никто, кроме, пожалуй, немногих историков и журналистов. В концептуальном смысле, опыт сибирской репрессивной истории ещё только предстоит осваивать и присваивать (включая и опыт такого освоения, например, в произведениях советских писателей).

2) Репрессивная история и опыт репрессивной истории (т.е. то, какие выводы из этих событий «для себя» делались и делаются как теми, кого они непосредственно коснулись, так и теми, кто каким-либо образом вовлечён в осмысление и переживание этих событий) обретают смысл и значение для жителей региона постольку, поскольку они актуализированы в массовом сознании. Тут требуется ответить на вопрос: насколько эта история – часть нашей повседневной жизни? Поэтому второе направление изучения репрессивной истории Сибири – «встраивание» её в представления о Сибири, особенностях её прошлого и настоящего, как жителей региона, так и жителей всей России и других стран. Эта актуализация такого мощного пласта исторического опыта (часто вытесненного, замалчиваемого, неизвестного и потому «демонизируемого») должна трансформировать (и обогащать) образ всего региона и отдельных его локальностей; в принципе, цель такой работы – изменение представлений о Сибири и  России в целом. Это и выполнение долга памяти перед жертвами репрессивной истории, и включение в мировой контекст размышлений об опыте ХХ века и этических проблемах этого опыта (включая такие темы, как тоталитаризм, этика сопротивления тоталитаризму, Холокост, «цена Победы» и т.д.).

Такая актуализация опыта может происходить, конечно, по-разному– от съемки исторических фильмов (см. выше) и организации публичных лекций до коммерческих туристических проектов. Тут могут применяться различные гуманитарные технологии. При этом важно прогнозировать и проектировать различные эффекты таких акций и проектов; они должны быть направлены на развитие регионального общества через формирование и обогащение разделяемой исторической памяти. Поскольку репрессивная история – это важнейшая часть истории многих городов и посёлков всего региона и фактор, сформировавший родовые биографии, без присвоения её формирование знаний о прошлом региона и всей страны,  вероятно, вообще не возможно. А кроме травм и насилия, в этой истории ест и моменты героизма и примеры настоящего человеческого достоинства, которые будут потеряны, если мы не восстанавливаем всю эту историю.    

Итак: изучение и актуализация (присвоение) репрессивной истории Сибири. Если я тут пишу о Сибири, это вовсе не от стремления «замкнуть» историю на определённой территории; я хочу лишь акцентировать то, что забота об этой истории – дело и ответственность, прежде всего, самих жителей Сибири (даже если их предки не были сосланы в Нарым или Норильск).

Михаил Немцев, Новосибирск  

Фото: http://venividi.ru/node/5150



Оцените статью
Добавить комментарий