Подобный культурный ход для сибирского города, конечно, пока остается необычным и не всем понятным явлением. Ведь человек, желающий приобщиться в свободный вечер к искусству, в нормальной ситуации выбирает между посещением кинотеатра, театра и концертного зала. Фильм, спектакль, известные музыкальные произведения — все это, в большинстве случаев, не вызывает вопросов, зато дает потребителю более или менее приятные эмоции. Но задача искусства не в том, чтобы плодить удовлетворяющие продукты. Его дело — раскрывать новые горизонты, создавать условия для нового опыта, и, если получится — новые смыслы.
Что же происходило в апрельский вечер в зрелищном центре «Аэлита»? В зале собралось около 20 человек, несмотря на 1200 приглашенных в Фэйсбуке и размещение анонса о мероприятии на сайте мэрии города. Все немногочисленные зрители были вовлечены одновременно в три потока: кинематографический, музыкальный и речевой. То есть, в «Аэлите» томской показывали «Аэлиту» Протазанова под чтение «Аэлиты» Толстого в сопровождении импровизации сообщества bSICtransit. Отрывки из книги читал Герман Преображенский, которого в последнее время также можно было услышать в Томском государственном университете в качестве «исполнителя» лекций по философии. Играли — Евгений Кокорев, Игорь Новиков и Анна Чагина.
Интересно, что сюжет фильма не особенно совпадает с романом. Произведение Толстого, которое в первый раз читаешь в подростковом возрасте, сначала воспринимается как фантастическое. Его связь с историей российской революции 1917 года отражена в очевидной социально-политической проблематике: революцию там устраивают аж на Марсе. Но, встретившись с романом во взрослом возрасте, понимаешь, что речь вовсе не о фантастике и не о политике. В своих комментариях Герман Преображенский назвал произведение Толстого экзистенциальным, о разных видах пустоты. Вот, например, характерная цитата: «И там не уйти от себя. Всюду, без меры времени, мой одинокий дух. За гранью земли, за гранью смерти. Зачем нужно было хлебнуть этого яду, любить, пробудиться? Жить бы неразбуженным. Летят же в эфире окоченевшие семена жизни, ледяные кристаллы, летят дремлющие. Нет, нужно упасть и расцвесть, — пробудиться к нестерпимому страданию: жить, к жажде: — любить, слиться, забыться, перестать быть одиноким семенем. И весь этот короткий сон затем, чтобы снова — смерть, разлука, и снова — полет ледяных кристаллов».
Так в какой же космос отправляется герой? Что за красноармеец сопровождает его в путешествии и спасает, когда, казалось бы, смерть настигла и заключила в свои объятия? Совсем другую историю рассказывает Яков Протазанов: в многоплановом пространстве повседневности Петрограда 1920-х годов разворачивается натуральная мелодрама с любовным треугольником, ревностью, театрально дымящимся пистолетом и заламыванием рук. От всего этого инженер Лось сбегает в иной, марсианский мир с инопланетянами в конструктивистских костюмах. Неземная любовь сливается, опять же, с темой революции, но путешествие оказывается мороком, сновидением, чем-то происходящим исключительно в душе героя, который возвращается домой к жене и счастливому финалу.
Такой материал для своей постановки выбрали в «Аэлите», вроде бы делая акцент на теме космоса, но одновременно высказываясь о многих других вещах. Соединение романа и фильма уже напоминает другой роман — «Под покровом небес» Пола Боулза и одноименный фильм Бертолуччи, где в послевоенной Африке герои, вброшенные, опять же, в треугольник мучительных отношений, бегут все дальше и дальше в пустыню, в результате чего один из них умирает (в процессе смерти как раз встречая космос), другая — добровольно исчезает, а третий не может никого спасти.
Итак, Герман Преображенский, читая текст Толстого, следовал фильму, из которого были убраны титры, а bSICtransit полтора часа шел за текстом, в то время как зрителям была дана свобода воспринимать либо один из трех потоков, либо все сразу, либо переключаться с одного на другой. Музыка в этот раз была близка к электронному джазу довольно сложного содержания, и звучала, на удивление, профессионально, хорошо сочетаясь с голосом чтеца. Создаваемый в процессе показа «трек», пожалуй, можно слушать как отдельное произведение — то есть, bSICtransit удалось выйти за пределы аккомпанемента к немому кино.
К октябрю в «Аэлите» обещают поставить «балет», а именно: к музыкальной импровизации в сочетании с видеорядом и, возможно, чтением литературного произведения, присоединится еще и современный танец. Как отметил один из зрителей (слушателей?) переозвучки, балет в таком духе надо показывать на крыше. Тогда в наличии у кого-то будет зияющая пустота, а у кого-то — зияющие высоты. Зрители тоже будут сидеть на крыше, прожектор станет выхватывать из темноты танцоров, музыка зазвучит с вертолета, а еще надо подогнать облака, чтобы лазером проецировать на них изображения. Таковы чудесные перспективы развития томской культуры. Конвергенция, коэволюция, Касталия, игра в бисер, и все такое.
Мария Митренина
Иллюстрация: Аэлита из фильма Протазанова наблюдает за земной жизнью
Материал по теме:
