Искусство не хочет гарантированно обеспечивать аудиторию приятными эмоциями; оно по-прежнему стремится вступать в непростые отношения с человеком, — но человек уже привык и к живописи, и к спектаклям. Значит, необходимы новые средства.
Таковыми становятся технологии. Один из путей — интерактивная техносреда, машина с разными способами реагирования, готовая взаимодействовать с человеком неутилитарно и, по сути, творчески. Да, еще не создан сильный искусственный интеллект, но творческий, даже художественный процесс в общении с компьютерной программой возможен. Это доказывают театральные эксперименты на российской, в частности — петербургской сцене.
Музыка коллективного тела
Двенадцать танцоров, тесно сгруппировавшись, совершают движение и замирают, прислушиваясь: техническая система с помощью датчиков фиксирует перемену поз и превращает изменение, совершенное на сцене, в звук. Движение — звук. Движение — звук. Так они узнают друг друга — люди и машина. При этом людям нужно быть коллективным телом, единым, чтобы звуки отвечали отчетливо. Коллективное тело меняет свою высоту, то укладываясь на пол, то поднимаясь; распределяется в пространстве, сохраняя связь между своими частями, — и звуки сопровождают танец, складываясь в сложную музыку: танцоры сами, в режиме реального времени создают себе аккомпанемент. В работе российско-немецкой лаборатории "Интерактивные медиатехнологии" на Новой сцене Александринского театра участники использовали пластическую импровизацию, но, когда видишь результаты, то сразу возникает вопрос: а что, если в поле восприятия машины поместить классический балет? А если народную дискотеку — какая музыка появится тогда от человеческих движений?
"Каждый звук имеет свою собственную телесность. Каждое движение изменяет звучание. Это постоянное взаимодействие и реакция между человеком и машиной… Суть мастер-класса – эстетика и осознание ментального тела. Участникам предлагается изучить особенность звуков и особенность движения. Приняв за данность интерактивную звуковую среду, мы погрузимся в специфическое «звукодвижение», порождаемое интерактивной средой", — об этом говорилось в анонсе лаборатории, но перспективы по итогам работы оказались интереснее. Тело или группа тел способны превратиться в композитора. Так машина обнаружила довольно неожиданную сторону возможностей человека. Но и человек тут кое-что приобретает: одна из участниц заметила, что теперь, когда ей хочется танцевать — всегда будет, с кем! С тем, кто весьма внимателен к твоим движениям, доступен в любое время суток и готов отвечать на то, что ты делаешь.
Человек как сенсор машины
Звукорежиссер спектакля той же Новой сцены "Нейроинтегрум" Олег Макаров в фильме, предваряющем показ, говорит, что музыкальная ткань постановки — живое существо, которое воспринимает мир через человека. Здесь комплексом датчиков действительно становится человек, а точнее — его мозг. Состояние актера через нейрогарнитуру передается машине, которая выдает на сцену ряд образов и звуков. Если учесть, что актер эмоционально реагирует на зрителей в зале, что отражается переменами в активности его мозга и воспринимается затем компьютером, то, можно сказать, что аудио-визуальное произведение — это реакция человеко-машинного существа на тех, кто пришел в театр. По словам Олега Макарова, партитура спектакля может развиваться миллиардами способов. Правда, подготовленный актер управляет своим состоянием и отдает машине команды мозгом для того, чтобы спектакль развивался и одна сцена, согласно плану, сменяла другую. Но здесь обнаруживается рискованная граница: а что, если человек в полной мере станет органом восприятия машины? Как тогда честная, не имеющая моральных норм и не особо социализированная машина отреагирует на наш мир? Что она захочет с ним сделать? Ведь даже в управляемом, хорошо контролируемом человеком варианте "Нейроинтегрум" в исполнении Юрия Дидевича — не особо светлый спектакль, начинающийся черно-белым машинным рисованием в стиле депрессивного Поллока и заканчивающийся вспышкой и полной тьмой. Впрочем, миллиарды способов развития партитуры, видимо, дают людям шанс.
Техносреда как Другой
Еще в одном спектакле Новой сцены — "Экспонат. Пробуждение" — актриса взаимодействует с техносредой, полностью отдавая ей свое тело, погружаясь в мир, где существуют только ее тело и техносреда, которая проявляет себя звуком и светом. Здесь постановщики обошлись без прямого включения мозга и фиксации непосредственных переживаний исполнителя, но эффект получается гораздо более драматическим, чем в "Нейроинтегруме", — и при этом изумительно красивым. Актриса вступает в отношения со светом, скользит как рыба в море света, вызывая то мерцание, то волны, то лучи сверху. Примечательно, что большая часть ее танца происходит в положении лежа, а когда она с трудом поднимается на ноги, как "нормальный человек", то оказывается ограничена минимальным световым квадратом, и больше не движется — спектакль окончен. Тут-то и возникает ощущение, что техносреда существует не сама по себе, а является посредником каких-то нечеловеческих сил, которые устали в попытках договориться с нами "традиционными" способами, и теперь обращаются через технологии. Ведь мы давно не разговариваем с небом и солнцем, мы же не дикари, а вот машина пока интересна, это отличный партнер для игры и объект надежды на поддержку. Может, занимательные машины, которым мы уделяем все больше и больше времени — это единственный способ до нас достучаться. Например, в том плане, что всякое наше движение получает ответ — даже если мы этого не замечаем.
Текст: Мария Митренина
Фото: Новая сцена Александринского театра, vk.com/new_stage_alexandrinsky
